АТЕИСТЫ И СВОБОДОМЫСЛЯЩИЕ

http://marx-journal.communist.ru/no24/Zholobak.html

Красный профессор

Н.М.Жолобак

Нельзя не согласиться с той точкой зрения, что наилучшая биография человека – это все сделанное им. Труды К.А.Тимирязева – ярчайшее свидетельство бурной, бескомпромиссной, полной тревог и борьбы жизни великого ученого. Все его творчество насквозь пронизано выполнением насущнейшей задачи естествознания – борьбой со всеми видами реакции.

Поэтому писать биографию такого человека чрезвычайно трудно. Сказать что-то новое, ранее неизвестное практически невозможно, да и, наверное, не нужно. Желающим поглубже почувствовать всю необъятность духа этого человека можно пожелать прочесть его произведения. Значение трудов К.А.Тимирязева в свое время прекрасно понимало правительство СССР, неоднократно издававшее его сочинения, как отдельными изданиями, так и собраниями сочинений. Насколько высоко ценились значение, сила творчества К.А.Тимирязева, свидетельствует хотя бы то, что постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР об издании его избранных трудов было принято 1 июня 1943 года, в самый разгар войны с фашизмом. В наше время труды К.А.Тимирязева стали библиографической редкостью, их не переиздают, о них не вспоминают. И это неудивительно. Ведь вся жизнь ученого была посвящена борьбе с такой же реакцией, которая царит сейчас у нас. Библиографической редкостью стали и ранее изданные биографии великого ученого. Написанные современниками К.А.Тимирязева, знавшими его и общавшимися с ним, эти биографии – живое свидетельство эпохи. Правдивое и искреннее. Поэтому мы только попытались дать самые важные и яркие страницы жизни ученого, придерживаясь изложения его биографов.

К.А.Тимирязев родился в Петербурге 22 мая 1843 г. в дворянской семье. С ранних лет он получил основательное домашнее образование. С детьми занималась мать – Аделаида Климентьевна, по происхождению англичанка. Она помогла детям получить разностороннее образование, овладеть основными европейскими языками. К.А.Тимирязев с раннего детства говорил так же свободно, как и на родном языке, по-французски и по-английски. Большую роль в воспитании и образовании К.А.Тимирязева сыграл его отец Аркадий Семенович, человек республиканских взглядов. Он был участником похода 1813-1814 годов и в конце его, приближаясь к Парижу, мечтал увидеть исторические места Великой французской революции. Это было известно начальству, поэтому в тот самый момент, когда Аркадий Семенович рассматривал в бинокль с Монмартра расстилавшийся перед ним Париж, он получил распоряжение о немедленном возвращении домой [7, с.5].

После военной службы А.С. Тимирязев служил директором таможни, но, в конце концов, репутация «неблагонадежного» лишила его службы. В 1858 году многочисленная семья осталась без средств, и с этого времени началась трудовая жизнь юноши Тимирязева.

«С пятнадцатилетнего возраста моя левая рука не израсходовала ни одного гроша, который не зарабатывала бы правая. Зарабатывание средств существования, вызванное нуждой, как всегда бывает при таких условиях, стояло на первом плане, а занятие наукой было делом страсти, в часы досуга, свободные от занятий. Зато я мог утешать себя мыслью, что делаю это на собственный страх, а не сижу на горбу темных тружеников, как дети помещиков и купеческие сынки. Только со временем сама наука, взятая мною с боя, стала для меня источником удовлетворения не только умственных, но и материальных потребностей жизни – сначала своих, а потом и семьи. Но тогда я уже имел нравственное право сознавать, что мой научный труд представлял собой общественную ценность, по крайней мере, такую же, как и тот, которым я зарабатывал свое пропитание раньше»[13, с.382].

Последнюю свою книгу, вышедшую незадолго до его смерти, «Наука и демократия» К.А.Тимирязев посвящает родителям, выражая им свою благодарность за бесценный вклад в его становление: «Дорогой памяти отца моего Аркадия Семеновича Тимирязева и моей матери Аделаиды Климентьевны Тимирязевой. С первых проблесков моего сознания в ту темную пору, когда, по словам поэта, «под кровлей отеческой не западало ни одно жизни чистой, человеческой, плодотворное зерно», вы внушили мне словом и примером безграничную любовь к истине и кипучую ненависть ко всякой, особенно общественной неправде. Вам посвящаю я эти страницы, связанные общим стремлением к научной истине и к этической, общественно-этической, социалистической правде» [11].

Основными в семье Тимирязевых были общественные интересы. Проблем «отцов и детей» в семье не было. Родители передавали детям наиболее радикальные по тогдашним временам общественные идеи. Семейная хроника рассказывает, что в 1848 году один знакомый обратился к Аркадию Семеновичу с вопросом о будущности его четырех сыновей. «Какую карьеру готовите вы своим четырем сыновьям?» – «Какую карьеру? А вот какую. Сошью я пять синих блуз, как у французских рабочих, куплю пять ружей и пойдем с другими – на Зимний дворец» [4, с.14].

Отец и мать К.А.Тимирязева были очевидцами восстания декабристов. Они рассказывали детям о том, как рабочие, которые строили Исаакиевский собор, бросали камни в царские войска, выстроившиеся на Сенатской площади. Этот знаменательный факт подчеркивался в семейных преданиях Тимирязевых [4, с.14].

В 1861 году восемнадцатилетний К.А.Тимирязев поступает в Петербургский университет на естественное отделение физико-математического факультета. Уже в следующем году он был уволен из университета, так как от студентов потребовали, чтобы они дали подписку об отказе участвовать в общественных беспорядках. Несмотря на внушение в полицейском участке, Тимирязев отказался подписать так называемый матрикул. Причем он сопроводил свой отказ особым заявлением, поданным «по начальству» [7, с.10].

Вспоминая об этом, К.А.Тимирязев писал: «И вот теперь, на седьмом десятке, когда можешь относиться к своему далекому прошлому, как беспристрастный зритель, я благодарю судьбу или, вернее, окружавшую меня среду, что поступил так, как поступил. Наука не ушла от меня, – она никогда не уходит от тех, кто ее бескорыстно и непритворно любит; а что сталось бы с моим нравственным характером, если бы я не устоял перед первым испытанием, если бы первая борьба окончилась компромиссом!.. Впрочем, нет, я этого не мог… [12, с.21-22]». Лишь год спустя Климентий Аркадьевич вернулся в университет в качестве вольного слушателя. Ограничение в правах не охладило его страсти к науке, не помешало ему работать много и упорно. Тимирязев успешно заканчивает университет в 1866 году, получив за работу «О печеночных мхах» ученую степень кандидата и золотую медаль.

Но не только научная работа увлекала молодого Тимирязева. Еще будучи вольным слушателем университета, Климентий Аркадьевич в 1862 году на страницах «Отечественных записок» помещает статьи с ярко выраженным политическим характером: «Гарибальди на Капрере», «Голод в Ланкашире». А в 1864 году снова же в «Отечественных записках» появляются его работы о Дарвине, в которых он выступает как страстный защитник и пропагандист учения об эволюции. В 1865 году его статьи из «Отечественных записок» выходят отдельной книгой под названием «Краткий очерк теории Дарвина». Во втором издании она получила окончательное заглавие – «Чарльз Дарвин и его учение». Эта книга неоднократно переиздавалась и дополнялась и представляет интерес и сейчас для ознакомления с теорией эволюции. В предисловии к одному из  переизданий работы «Чарльз Дарвин и его учение» было вполне справедливо указано: «Всесторонне освещая теорию Чарльза Дарвина, Тимирязев одновременно отражал те удары, которые пробовали нанести ей националисты и реакционеры, и делал это с таким успехом, что всякое открытое сопротивление с их стороны прекратилось, и дарвинизм получил общее признание... Изложение Тимирязева, отличаясь железной логикой и ясностью, должно быть рекомендовано всем и каждому. Запоминается оно надолго и дает сильный толчок к диалектическому воззрению на природу»[5, с.14].

За годы учебы в университете К.А.Тимирязев сформировался и как непреклонный защитник дарвинизма, и как последовательный, широко образованный ученый. Своими первыми статьями он занял передовые позиции как в общественной, так и в научной мысли того времени. Примечательно, что Константин Аркадьевич оказался одним из первых читателей «Капитала» Маркса в России [4, с.19].

В эти годы К.А.Тимирязев начинает активно заниматься вопросами фотосинтеза, которые составили главное дело его жизни. В 1868 году появляется его статья «О разложении атмосферной углекислоты растениями под влиянием солнечного света», в которой он положил начало своим замечательным научно-экспериментальным исследованиям, направленным к тому, чтобы раскрыть «тайну зеленого листа» – изучить процесс разложения атмосферной углекислоты и усвоения углерода зернами хлорофилла под влиянием солнечной энергии. Занимаясь научными исследованиями, Тимирязев часто повторял афоризм Герцена, что «без науки научной не может быть науки прикладной»[14, с.36].

Для совершенствования знаний К.А.Тимирязев был послан за границу. В 1868-70 гг. Климентий Аркадьевич работает за границей у знаменитых ученых: Кирхгофа, Бунзена, Гофмейстера, Гельмгольца, Клода Бернара, Бертло и особенно Буссенго * , оказавшего не него огромное влияние, которое определило его дальнейшую научную деятельность. Он хочет изучить самый существенный процесс в жизни растений – усвоение света. Но не только естественнонаучные открытия интересовали молодого ученого. Тимирязева глубоко волновала и общественно-политическая жизнь тогдашней Европы. Он познакомился с русской революционной эмиграцией; год, предшествовавший Парижской коммуне, прожил во Франции. Именно в Париже еще более четко определились революционно-демократические устремления К.А.Тимирязева.

* Кирхгоф Густав Роберт (1824-1887), немецкий физик, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1862). Совместно с Р. В. Бунзеном заложил основы спектрального анализа (1859). Ввел понятие абсолютно черного тела и открыл закон излучения, названный его именем.

 Бунзен Роберт Вильгельм (1811-1899), немецкий химик, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1862), основатель физико-химического направления научных исследований. Изобрел газовую горелку (1855), ледяной калориметр (1870). Разработал основы газового анализа (1857).

 Гофмейстер Вильгельм (1824-1877), немецкий ботаник, один из создателей эмбриологии растений. Доказал единство цикла развития споровых и семенных растений (1851), открыв чередование поколений у мхов, плаунов, хвощей, папоротников и голосеменных.

  Гельмгольц Герман Людвиг Фердинанд (1821-1894), немецкий ученый, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1868). Автор фундаментальных трудов по физике, биофизике, физиологии, психологии. Впервые (1847) математически обосновал закон сохранения энергии, показав его всеобщий характер. Разработал термодинамическую теорию химических процессов, ввел понятия свободной и связанной энергий. Заложил основы теорий вихревого движения жидкости и аномальной дисперсии. Автор основополагающих трудов по физиологии слуха и зрения. Обнаружил и измерил теплообразование в мышцах, изучил процесс сокращения мышц, измерил скорость распространения нервного импульса. Сторонник физиологического идеализма.

 Клод Бернар (1813-1878), французский физиолог и патолог, один из основоположников экспериментальной медицины и эндокринологии, иностранный член Петербургской АН (1860). Классические исследования функции поджелудочной железы и ее роли в пищеварении. Открыл образование гликогена в печени. Труды по иннервации сосудов, эндокринных желез, углеводному обмену, электрофизиологии. Ввел понятие о внутренней среде организма.

 Бертло Пьер Эжен Марселен (1827-1907), французский химик и государственный деятель, иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1876). Труды по органической химии, химической кинетике, термо- и агрохимии, взрывчатым веществам, истории химии. Синтезировал органические соединения различных классов, чем нанес окончательное поражение представлениям о “жизненной силе”. Изобрел (1881) калориметрическую бомбу. Ввел понятия об экзо- и эндотермических реакциях. Министр просвещения (1886-1887), министр иностранных дел (1895-1896).

 Буссенго Жан Батист (1802-1887), французский химик, один из основоположников агрохимии. Исследования по круговороту веществ в природе. Доказал, что все растения (кроме бобовых) нуждаются в азоте почвы. Установил, что источник углерода для зеленых растений — СО₂ воздуха.

В Россию молодой ученый вернулся, будучи вооруженным не только знаниями, но и готовностью вести самую решительную борьбу с реакцией [6, с.25].

По возвращении из-за границы, осенью 1870 года Тимирязев приступил к преподаванию ботаники в Петровской сельскохозяйственной академии. В 1871 году он получил степень магистра, защитив диссертацию «Спектральный анализ хлорофилла», а в 1875 году появилась его докторская диссертация «Об усвоении света растениями». Это исследование создало Тимирязеву еще большую известность в научных кругах, и в 1877 году он был избран ординарным профессором Петровской академии, а также профессором Московского университета. Тогда же в Петровской академии ему была предоставлена первая в России кафедра анатомии и физиологии растений. К.А.Тимирязев организует физиологическую лабораторию. Молодой профессор завоевывает доверие и симпатии студенчества. В 80-90-х годах Тимирязев становится все более популярным профессором-естествоиспытателем и общественным деятелем. В профессорской среде его считают «красным», и он становится притягательным центром для наиболее радикальных представителей академического мира [4, с.20].

Когда Климента Аркадьевича упрекали, что он смешивает «науку с политикой», он отвечал словами знаменитого французского ученого-химика Бертло, способствовавшего своими работами изгнанию из химии учения о «жизненной силе»: «Часто приходится слышать, что ученый не должен заниматься политикой. Это избитая истина, пущенная в ход каким-нибудь царедворцем в неограниченной монархии, в эпоху, когда частная интрига успевает всем завладеть, руководясь соображениями личного произвола, одинаково чуждыми указаниям общественного блага и методам науки» [7, с.121].

Петровская академия была одним из центров, где ярко проявлялось недовольство существующим порядком вещей. В 90-х годах растет реакция. Она наносит наиболее ожесточенные удары революционно настроенному студенчеству и радикальным элементам профессуры Петровской академии. Одним из первых пострадал К.А. Тимирязев. Причиной его увольнения из состава профессоров Петровской академии была пропаганда дарвинизма: «Профессор Петровской академии Тимирязев на казенный счет изгоняет бога из природы» [7, с.20].

В 1893 году «по высочайшему повелению» академия была закрыта, а профессорско-преподавательский состав академии распущен. На следующий год она была реформирована в Московский сельскохозяйственный институт. Но друг «непокорного» студенчества, один из лучших представителей подлинной науки, профессор К.А. Тимирязев был оставлен «за штатом». Из этого учебного заведения его изгнали навсегда [6, с.33].

В Московском университете К.А.Тимирязев читал лекции и вел практические занятия с 1877 по 1911 гг. (в течение 34 лет). Хотя условий для научной и преподавательской работы не было никаких, создавались всяческие преграды и препятствия, университетские курсы и лекции Тимирязева имели исключительный успех. К концу 1893 года К.А.Тимирязеву приходилось читать лекции в совершенно исключительной по своей необорудованности лаборатории, не удовлетворявшей даже самым элементарным педагогическим и гигиеническим требованиям. Слушатели из-за невероятной тесноты буквально задыхались, а половина из них к тому же ничего не могла видеть (в аудитории было 80 мест, а слушателей – 160-170) [8, с.30].

В 1898 г. под предлогом «выслуги лет» Тимирязев был уволен из числа штатных профессоров Московского университета.

В 1890-1900 гг., напуганное ростом возмущения широких слоев общества, царское правительство обрушилось на студенчество, как выразителей передовых революционно-демократических взглядов, карательной мерой: «Временными правилами». Эти правила сводились к отдаче в солдаты студентов, участвующих в студенческих «беспорядках». Изданы эти правила были в 1899 г., и уже через полтора года 183 студента Киевского университета были «отданы в солдаты». Это вызвало во всех высших учебных заведениях волну студенческих протестов [8, с.34].

К.А.Тимирязев в феврале 1901 года предложил в совете Московского университета ходатайствовать перед министром об отмене этих «временных правил». Но большинство членов совета университета поддержало предложение ректора обратиться к студентам с воззванием, предлагавшим прекратить «беспорядки». Тимирязев решительно отказался его подписать. А в ответ на выговор за «уклонение от влияния на студентов в интересах их успокоения» официально подал заявления о своей отставке. Только после трехчасовых уговоров делегации профессоров, явившейся к Тимирязеву домой, он согласился возобновить чтение лекций.

18 октября на первой лекции, открывшей учебный год, переполненная до отказа студенческая аудитория встретила его громом аплодисментов и цветами [15, .с.61].

Если со студентами у Тимирязева с самого начала установились и до конца сохранились очень простые и теплые отношения, то среди большинства своих коллег-профессоров он обычно чувствовал себя чужим. Это отчуждение с течением времени все более и более усиливалось.

С 1902 года он прекратил чтение лекций, оставшись лишь заведующим ботаническим кабинетом в звании заслуженного ординарного профессора [15, с.69].

Все это время Климент Аркадьевич, начав еще со студенческой скамьи пламенную борьбу за дарвинизм, ни на минуту не прекращал активной пропаганды и разъяснения теории Чарльза Дарвина. Он понимал дарвинизм как «философию биологии». Учение Дарвина благодаря популяризации Тимирязева постепенно становилось достоянием всех прогрессивно мыслящих людей России, и перед Тимирязевым-гражданином вставала задача отстоять это учение. Страстная отповедь, которую Тимирязев дал возглавившему общественный поход антидарвинистов Данилевскому, глубочайшим образом связывалась у него прежде всего со стремлением выполнить свой долг перед «совестью целого народа». Тимирязев-материалист прекрасно рассмотрел, что протаскивали антидарвинисты под видом «целесообразно направляющего» интеллектуального начала. Данилевский предложил заменить «дарвиновскую случайность», лежащую в основе естественного отбора, «разумной целесообразностью». В «Отповеди антидарвинистам» Тимирязев обнаружил подлинное дарвиновское понимание сущности естественного отбора. Разбирая вопрос о случайности и необходимости, Климент Аркадьевич по сути вплотную подошел к диалектическому материализму.

Вопрос о дарвинизме – коренной вопрос не только естественнонаучной, но и общественной мысли. В полемике против антидарвинистов К.А. Тимирязев проводит четкую грань между биологическими и общественными явлениями. Вульгарное перенесение биологических закономерностей в область общественных явлений встречает со стороны Тимирязева самое резкое осуждение [4, с.37]. Тимирязев защищает Дарвина от социальных дарвинистов, от проповедников «идеалов людоедства» и со всей свойственной ему страстностью доказывает, что не учение Дарвина ответственно за пробуждение современного милитаризма и проявление торжества силы, а только те, кому в интересах собственного господства полезно и выгодно угнетение элементарных прав человека, кому необходимо оправдание неизбежности и полезности войн [8, с.76-80]. «Утверждать, что, открыв в явлениях бессознательной природы законы борьбы и естественного отбора, Дарвин сделал обязательным подчинение этим слепым законам и всей сознательной деятельности человека, значит навязывать ему абсурд, за который он нисколько не ответственен» [10, с.322-323].

В эпоху реакции столкнулись два мировоззрения: идеалистическое с его тоской по мистике, с его «верховным разумом», с его альтернативой – или хаос случайностей, или «руковождение божества», и мировоззрение последовательно материалистическое, решительно отвергающее какую бы то ни было мистику, мировоззрение, стремящееся к объективно-научному познанию мира, к выяснению действенных причин изучаемых явлений. К.А. Тимирязев принял бой на одном из важнейших направлений идеологический борьбы между закоснелой, мертвящей реакцией, «ужаснувшейся» дарвинизма с его атеистическими установками, и живительной, стремящейся вперед передовой мыслью, увидевшей в дарвинизме «основу» революционного преобразования общества. Самоотверженная, энергичная борьба Тимирязева на этом фронте в эпоху общественной реакции несомненно играла крупную политическую роль, отражая целую эпоху в истории культуры, всего общественного развития [15, с.98-99].

Тимирязев понимал, что научная биология связана с научным истолкованием исторических явлений в рамках единого научного революционного мировоззрения. Анализируя современную ему историю науки, он приходит у убеждению, что одновременное появление в 1859 году «Происхождения видов» Дарвина и «К критике политэкономии» Маркса – это не простое хронологическое совпадение. В статье «Ч.Дарвин и К.Маркс» он сопоставляет два великих открытия ХIХ века. Важность и весомость закона, открытого Дарвином, подчеркивает и Ф.Энгельс на похоронах К.Маркса: «Подобно тому, как Дарвин открыл закон развития органического мира, Маркс открыл закон развития человеческой истории».[2, с.350] Человеческая история достигла той стадии развития, когда уже возможно понять законы развития как природы, так и самого человечества: «Карл Маркс был одним из тех выдающихся людей, каких немного рождается в течение столетия. Чарльз Дарвин открыл закон развития органического мира на нашей планете. Маркс открыл основной закон, определяющий движение и развитие человеческой истории, закон до такой степени простой и самоочевидный, что почти достаточно простого его изложения, чтобы обеспечить его признание. Мало того, Маркс открыл также закон, по которому создан наш нынешний общественный строй с его великим классовым делением на капиталистов и наемных рабочих, ...закон в силу которого оно должно, в конце концов, погибнуть, подобно всем предыдущим историческим фазам общества». [1, с.348]. И действовать в согласии с этими законами в любой отрасли знания и жизни – вот главная задача материалиста-диалектика. Успехи, достигнутые К.А. Тимирязевым, – ярчайшее тому свидетельство.

В 1903 году он читает лекцию в Лондонском королевском обществе – редкий иностранный ученый удостаивался такого почета. В этой лекции, носившей название «Космическая роль растения», Климент Аркадьевич с необыкновенной простотой и ясностью изложил результаты всей своей обширной и сложной тридцатипятилетней научной деятельности. К.А. Тимирязев писал: “Я исследовал вопрос со всех доступных сторон, все точнее и точнее его ограничивая, разнообразя и совершенствуя приемы исследования и пользуясь для его объяснения каждым новым успехом в смежных областях химии и физики. Не покидая ни на минуту почвы прямого опыта, я не пускался в рискованные теории, а ограничивался только ролью свидетеля, констатирующего факты и помнящего обязанность всякого добросовестного свидетеля говорить «истину, всю истину и ничего, кроме истины»” [7, с.25].

К.А. Тимирязев показал, что фундаментальный факт живого мира – питание растений – подчинено закону сохранения энергии, что причина усвоения углерода растениями – энергия Солнца. И причиной этой ассимиляции является свет. Тимирязев, исходивший из принципа сохранения энергии, утверждал, что энергия света превращается в потенциальную энергию ассимилированного растением углерода. В своих работах по усвоению углерода он прослеживает связь между Солнцем и этим физиологическим процессом, основываясь на представлении о лучистой энергии, как волнообразном движении мирового эфира.

Своими работами он доказал, что на ассимиляцию углекислоты сильнее всего действуют красные лучи, обладающие наибольшей энергией, а интенсивность разложения углекислоты листом растения определяется не только количеством энергии, которое несут с собой падающие на него лучи, но и тем, в какой степени эти лучи способны поглощаться зеленым пигментом – хлорофиллом. Именно хлорофилл является совершеннейшим поглотителем света, и зеленый цвет растений – это не случайность, а выработанное в процессе эволюции приспособление к поглощению наиболее активных лучей спектра. Тимирязев устанавливает теснейшую связь между экспериментальным и историческим методом в биологии, между обнаруженной в опыте функцией хлорофилла и ходом эволюции процесса фотосинтеза на земной поверхности [4, с.61-62]. Открытия К.А. Тимирязева по ассимиляции углерода, выяснившие с небывалой до того ясностью энергетическую сторону этого важнейшего процесса, создали ему мировую известность и выдвинули на одно из первых мест среди биологов его времени. Вся Европа признала выдающегося исследователя природы: чтение Крунианской лекции в Лондонском королевском обществе было выражением глубочайшего уважения к Тимирязеву, так как для чтения этой лекции приглашались только наиболее выдающиеся ученые мира.

«Работать для науки, писать для народа...» – знаменитые слова, в которых К.А.Тимирязев сформулировал задачу всей своей жизни. Для времени, в котором они были произнесены, они прозвучали необыкновенно и удивительно. Впервые в истории науки ученый с мировым именем, признанный глава русской ботанической школы, поставил рядом по своему значению работу ученого-исследователя и деятельность ученого-популяризатора! Впервые в полный голос, с отчетливостью научной формулы было заявлено, что наука – не собственность привилегированных классов, еще менее собственность привилегированной группы ученых. Только народ, его труд, его пот и кровь дают возможность ученым углубляться в тайны клетки, раскрывать законы мироздания. И ученые обязаны приобщать народ к великим истинам науки, вооружать его знаниями для того, чтобы он мог бороться за лучшую жизнь. Эти убеждения Тимирязев исповедовал всегда, всю жизнь, не скрывая их в самые страшные годы реакции.

Неоднократно К.А.Тимирязев показывал пример того, как наука должна откликаться на нужды народа, на потребности сегодняшнего дня. Когда в 1891 году Россию постигла страшная засуха, голод принял характер огромного народного бедствия, Тимирязев написал работу «О борьбе растений с засухой». Он выступал с лекциями о том, как преодолевать засуху, издавал эти лекции в виде популярных книг и весь доход от этих изданий передал в пользу голодающих [9, с.10-13].

Революционно настроенный, честный, прямой и пылкий, Тимирязев был в профессорской среде своего рода белой вороной. Он энергично, по-боевому, «неистово» отстаивал свои взгляды всюду и везде [15, с.67]. В 1911 году он вместе со 124 другими прогрессивными профессорами и преподавателями совсем ушел из университета в знак протеста против разгрома его министром Кассо. «В настоящем (1911) году, – писал после этого Тимирязев, – я могу праздновать своеобразный юбилей: 50 лет тому назад я был вынужден уйти из Петербургского университета как студент, в настоящем – я вынужден уйти из Московского как профессор» [14, с.53].

Происходившее 22 мая 1913 года чествование К.А.Тимирязева по поводу 70-летней годовщины со дня его рождения было встречено гробовым молчанием представителями «официальной науки» и тех правительственных сфер, которые не могли простить Тимирязеву его воинствующего материализма. Несмотря на это, крупнейшие европейские и русские ученые приветствовали 70-летнего юбиляра, отмечая его огромные заслуги. Крупнейшие ученые Англии и Франции подчеркивали интернациональное значение юбилея Климента Аркадьевича и писали, что это праздник не только русской, но и мировой науки. Тимирязева называли величайшим ботаником ХIХ века. Он своими работами перебросил мост между двумя крупнейшими направлениями естествознания XIX века, между дарвинизмом и законом сохранения энергии, между биологией и физикой, между историко-биологическим и экспериментально-физиологическим исследованием органической природы. Этот синтез обусловлен всем мировоззрением К.А. Тимирязева, его представлениями об эксперименте и практике, как о критерии научной истины, идеей непрерывного развития науки, представлением о физическом единства сил природы, отрицанием мистических «скрытых» сил, ненавистью ко всякой метафизике.

Он был избран почетным доктором Кембриджского, Глазговского, Женевского университетов, членом Эдинбургского, Манчестерского ботанических обществ, членом Лондонского королевского общества. Только императорская Академия Наук не удостоила Тимирязева избранием. С юбилеем его поздравили крупнейшие ученые, соратники и ученики: И.И.Мечников, И.П.Павлов, М.А.Мензбир, С.Г.Навашин. «Вы сумели соединить с тонкостью эксперимента изящество изложения, постоянную бодрость духа, горячий порыв в защите своих взглядов», – писал К.А.Тимирязеву по случаю 70-летнего юбилея Д.Н.Прянишников.

Тимирязев, по болезни уклонившийся от личного участия в юбилейных торжествах, 20 июня 1913 года опубликовал письмо, в котором говорит о роли ученого и его ответственности перед страной, перед судом истории [8, с.45]:

«Юбилеи полезны для того, чтобы молодости неповадно было растрачивать непроизводительно самые дорогие годы жизни, когда слагается будущий человек. Людям зрелого возраста юбилеи являются случаем выставлять на вид свои собственные идеалы и те требования, которые они предъявляют жизни – случаем для переклички, для проверки своих рядов, для подсчета своих противников... Невыразимо отрадно услышать в это время, что оно – это потомство – заживо отпускает тебе твои грехи, одобряет твои стремления к истине в науке, и к правде в жизни, разделяет твои симпатии и антипатии. Услышать такой отклик потомства, с которым стоишь лицом к лицу, не значит ли почувствовать, что жил не только своей личной, исключительно счастливой жизнью, но и приобщился к другой, более широкой жизни, был одним из бесчисленных звеньев, связывающих преемственную жизнь поколений» (Цит. по [8, С.46]).

В 1915 году произошло знакомство и сближение Тимирязева с А.М.Горьким. Общение с великим пролетарским писателем помогало Тимирязеву более четко формулировать свои философские и социально-политические идеи и устремления. Он получал большое удовлетворение и от личного общения с Горьким. Тимирязев писал ему из Москвы: «Только с вами душу отводишь...» [15, С.134].

Один из немногих ученых, Тимирязев во время первой мировой войны остался чужд шовинизму, охватившему весь буржуазный научный мир, он бичует милитаризм и горячо выступает в защиту «человеческого прогресса». К.А.Тимирязев считает полную последовательную демократию, основанную на революционном переустройстве общества, спасением человечества от войн.

1917 год для К.А.Тимирязева был годом сплошных волнений. Он пристально следит за развитием революции, за борьбой политических партий в России, восхищается «Апрельскими тезисами» Ленина. Известно, что номер «Правды», где были напечатаны эти знаменитые тезисы, «был буквально испещрен восторженными замечаниями Климента Аркадьевича» [15, с.135].

Буржуазные, кадетские газеты выводили его из равновесия. Упокаивался он только при чтении большевистских газет, выражая свое восхищение подлинной революционностью большевизма [8, с.109].

Накануне Октябрьской революции Тимирязев участвовал в выборах в Учредительное собрание, и, несмотря на тяжелую болезнь, семидесятипятилетний старик сам отнес избирательный бюллетень большевистской партии в свой избирательный участок.

С исключительной преданностью отдавшись пролетарскому делу, борьбе рабочего класса с его врагами, Климент Аркадьевич Тимирязев встает на сторону Великой Октябрьской социалистической революции, служа науке и пролетарской демократии. Московские рабочие выбрали Тимирязева в состав Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. Преисполненный чувства беспредельной веры в мощь пролетариата, восхищенный его изумительной самоотверженностью, Климент Аркадьевич пишет ставшее историческим приветственное письмо членам Московского совета, посланное им в «Известия ВЦИК». Это письмо датировано 6 марта 1920 года [4, с.57].

«Товарищи!

Избранный товарищами, работающими в вагонных мастерских Московско-Курской железной дороги, я прежде всего спешу выразить свою глубокую признательность и в то же время высказать сожаление, что мои годы и болезнь не позволяют мне присутствовать на сегодняшнем заседании.

А вслед за тем передо мной встает вопрос: а чем же я могу оправдать оказанное мне лестное доверие, что могу я принести на служение нашему общему делу?

После изумительных, самоотверженных успехов наших товарищей в рядах Красной Армии, спасших стоявшую на краю гибели нашу Советскую республику и вынудивших тем удивление и уважение наших врагов, – очередь за Красной Армией труда. Все мы – стар и млад, труженики мышц и труженики мысли – должны сомкнуться в эту общую армию труда, чтобы добиться дальнейших плодов этих побед. Война с внешним врагом, война с саботажем внутренним, самая свобода – все это только средства; цель – процветание и счастье народа, а они созидаются только производственным трудом. Работать, работать, работать! Вот призывный клич, который должен раздаваться с утра до вечера и с края и до края многострадальной страны, имеющей законное право гордиться тем, что она уже совершила, но еще не получившей заслуженной награды за все свои жертвы, за все свои подвиги. Нет в эту минуту труда мелкого, неважного, а и подавно нет постыдного. Есть один труд – необходимый и осмысленный. Но труд старика может иметь и особый смысл. Вольный, необязательный, не входящий в общенародную смету, – этот труд старика может подогревать энтузиазм молодого, может пристыдить ленивого. У меня всего одна рука здоровая, но и она могла бы вертеть рукоятку привода, у меня одна нога здоровая, но и это не помешало бы мне ходить на топчаке.

Есть такие страны, считающие себя свободными, где такой труд вменяется в позорное наказание преступникам, но, повторяю, в нашей свободной стране в переживаемый момент не может быть труда постыдного, позорного.

Моя голова стара, но она не отказывается от работы. Может быть, моя долголетняя научная опытность могла бы найти применение в школьных делах или в области земледелия. Наконец, еще одно соображение: когда-то мое убежденное слово находило отклик в ряде поколений учащихся; быть может, и теперь оно при случае поддержит колеблющихся, заставит призадуматься убегающих от общего дела.

Итак, товарищи, все за общую работу не покладая рук, и да процветет наша советская республика, созданная самоотверженным подвигом рабочих и крестьян и только что на наших глазах спасенная нашей славной Красной Армией!» [8, с.112].

В апреле 1920 года вышла книга «Наука и демократия». Один из экземпляров Климент Аркадьевич подарил В.И.Ленину. На этом экземпляре дарственная надпись: «Глубокоуважаемому Владимиру Ильичу Ленину от К.Тимирязева, считающего за счастье быть его современником и свидетелем его славной деятельности».

Последним произведением Климента Аркадьевича было предисловие к сборнику его научных работ «Солнце, жизнь и хлорофилл». Это предисловие к книге, скромно названной им итогом его «полувековых попыток ввести строгость мысли и блестящую экспериментацию физики в изучение самого важного физиологического явления», из-за болезни осталось незаконченным.

27 апреля 1930 г. Тимирязев получил письмо от Ленина: «Дорогой Климентий Аркадьевич! Большое спасибо Вам за Вашу книгу и добрые слова. Я был прямо в восторге, читая Ваши замечания против буржуазии и за Советскую власть. Крепко, крепко жму Вашу руку и от всей души желаю Вам здоровья, здоровья и здоровья! Ваш В. Ульянов (Ленин)» [3, с.185].

Но именно здоровья в тот момент у Тимирязева уже не было: он был болен воспалением легких, которым заболел после заседания в сельскохозяйственной секции Московского совета. Письмо от Ленина было последней огромной радостью, пережитой Климентом Аркадьевичем. В ночь с 27 на 28 апреля К.А.Тимирязева, всей своей жизнью соединявшего революцию и науку, не стало.

За день до своей смерти, когда у его постели собрались близкие люди, когда пробивавшиеся через окна лучи весеннего солнца звали к жизни и творчеству, а старый ученый ясно чувствовал, что круг его жизни и творчества замыкается, – он подозвал к себе лечившего его врача-коммуниста Б.С.Вейсброда и сказал ему: «Я всегда старался служить человечеству и рад, что в эти серьезные для меня минуты вижу вас, представителя той партии, которая действительно служит человечеству. Большевики, проводящие ленинизм – я верю и убежден – работают для счастья народа и приведут его к счастью. Я всегда был ваш и с вами... Передайте Владимиру Ильичу мое восхищение его гениальным разрешением мировых вопросов в теории и на деле. Я считаю за счастье быть его современником и свидетелем его славной деятельности. Я преклоняюсь перед ним и хочу, чтобы об этом все знали. Передайте всем товарищам мой искренний привет и пожелания дальнейшей работы для счастья человечества» [15, с.146-147].

1. Энгельс Ф. Набросок надгробной речи на могиле Маркса. 20 марта 1883 г.// Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. – Т.19. – C. 348.

2. Энгельс Ф. Похороны Карла Маркса. 22 марта 1883 г.// Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. – Т.19. – С.350

3. Ленин В.И. // Полн. собр. соч. – М.:Изд-во политической литературы, 1975. – Т.51. – С.185.

4. Комаров В.Л. Жизнь и творчество Климентия Аркадьевича Тимирязева. Предисловие к избр.сочинениям. // В. кн.: К.А.Тимирязев. Избранные сочинения в 4-х томах. – ОГИЗ-Сельхозгиз, М.1948. – Т.1. – С.11-15.

5. Комаров. В.Л. Предисловие к работе К.А.Тимирязева «Чарльз Дарвин и его учение» // В кн.: Тимирязев К.А. Избранные сочинения в 4-х томах. – ОГИЗ-Сельхозгиз, М.1948. – Т.4. – С.11-73.

6. Корчагин А.И. К.А. Тимирязев. Жизнь и творчество. – М.: ОГИЗ-Сельхозгиз, 1948.

7. Новиков С.А. Климент Аркадьевич Тимирязев. Биографический очерк. // В кн.: «Жизнь растения». Десять общедоступных чтений. – ОГИЗ-Сельхозгиз, М.-Ленинград. 1938. – С.5-21.

8. Новиков. С.А. К.А. Тимирязев – Изд. АН СССР, М.-Ленинград. – 1946 г. – 128 с.

9. Разгон Л. Живой голос науки. Очерки. – М., «Детская литература», 1975. – 271 с.

10. Тимирязев К.А. «Отповедь антидарвинистам». – Сочинения в 10-ти томах. – Т.7. – С.322-323.

11. Тимирязев К.А. «Наука и демократия» – Рабочее издательство «Прибой», Л. 1926.

12. Тимирязев К.А. «На пороге обновленного университета».// В кн.: К.А.Тимирязев. «Наука и демократия» – Рабочее издательство «Прибой» – Л., 1926. – С.20-27.

13. Тимирязев К.А. «Привет первому русскому рабочему факультету».// В кн.: К.А.Тимирязев. «Наука и демократия» – Рабочее издательство «Прибой» – Л., 1926. – С.382-384.

14. Тимирязев К.А. соч. в 10-и томах. Т. 9.

15. Цетлин Л.С. Тимирязев – АН СССР, научно-популярная серия, биографии. – Изд.АН СССР, М.-Л., 1945. – 156 с.